В пустом соборе ожил вдруг орган:
Он зазвучал молитвой и рыданьем,
Не за себя просил — за прихожан,
Делился с Богом болью и страданьем.
Как птицы звуки бились в темный свод,
И сыпались беспомощно на камень,
Скорбел и плакал с ними небосвод,
В аду смеялся, потешался Каин.
Спешил на помощь колокольный звон,
Собою рвал заслон из туч свинцовых.
Он не звенел, он был похож на стон,
Несущийся из под венцов терновых.